Карина Кожевникова – яркая звезда на российской джазовой сцене
Об этой красивой женщине Анатолий Кролл сказал: «Великолепный, полный тончайшего лиризма и чувственной выразительности голос, удивительное чувство глубокой джазовости и умение индивидуально и необычно интерпретировать произведение любой сложности. Да – это Карина Кожевникова…»
В день 25-летия джаз-оркестра Тольяттинской филармонии Карина пела с нашими музыкантами. И наш разговор в гримерке невольно начался именно с этого праздничного союза оркестра и настоящей дивы джаза.
Про популярность
– Как вам работается вместе с тольяттинскими музыкантами, Карина?
– Хорошо работается. Потому что это хорошие, добрые люди. При первом же общении с оркестром мне сразу было очень приятно, потому что я ощутила очень дружелюбную атмосферу, поддержку, заинтересованность. Они тебе улыбаются. Искренне. А дирижер, Валерий Мурзов, вообще очень легкий, позитивный и душевный человек. Такое нечасто бывает.
– Что дал вам в свое время джазовый проект на канале «Культура»?
– Я шла на этот проект с сомневающимся сердцем. Зарабатывать право на свое место в мире джаза можно только своим собственным профессионализмом, только постоянным ростом своего исполнительского уровня. Если ты это делаешь честно. Если не прибегаешь к медиасредствам. Есть люди, которые часто мелькают в телевизоре, и мы все знаем их имена, потому что они – люди «из ящика», хотя зачастую, может быть, совсем и не лучшие. Это не мой путь. Я не искала легкой популярности.
– Вы начинали как пианистка…
– Это мое образование. И я в то время занималась инструментом больше всего, потому что очень люблю его. Когда я пою, я делаю это тоже сквозь инструмент.
– Но джаз на рояле вы в ту пору совсем не играли?
– Нет, конечно. У меня же чисто классическое образование. Это оперная, романсовая музыка, классика. Об импровизации я тогда ничего не знала. Это все пришло ко мне эмпирическим путем. После института стала петь джаз, но вот чтобы играть джаз на инструменте – это даже страшно было себе представить. А когда я стала преподавать, мне пришлось аккомпанировать моим студентам. И я влюбилась в джазовую гармонию, стала ею заниматься.
Про свободу
– Есть такой штамп: джазовая музыка требует больше свободы, чем классическая. Следуя ему, хочется спросить: в вас эта свобода была всегда?
– Это условное определение свободы. Но, конечно, есть мнение, что свободу эту надо пестовать. Я понимаю это как стремление к импровизации. Скучно все время петь одинаково. Как в обычной жизни носить одну и ту же прическу и одежду. Для меня это просто немыслимо. У меня нет клише. Есть стремление что-то менять вокруг себя, импровизировать во всем, а значит, немножко сочинять. Представляете, сколько нужно трудиться, чтобы обрести в музыке свободу? Это как с зеркалом. Ты стоишь перед ним, смотришь на себя, а видишь зазеркалье. Как же страшно должен трудиться музыкант, чтобы это отражение в зеркале ему понравилось!
– «Страшно» трудиться… Слово-то какое, Карина!
– А потому что работа серьезная. Годы труда. Это потом со стороны все выглядит так легко, а на самом деле, чтобы у тебя все так круто получалось, нужно действительно страшно много работать.
– Не случается ли так, что джазовый вокалист в своей импровизации, возможно, идет лишь следом? Следом за инструменталистами, которые, должно быть, еще более свободны, чем он?
– Думаю, что нет. У каждого в ансамбле есть своя функция. Вокалист тоже музыкант. Иногда оркестранты идут именно за ним. Но хороших вокалистов не так много.
– А кто кого выбирает, когда речь идет о новом проекте, – инструменталисты вас или вы предлагаете музыкантам свои повороты?
– Когда как. Меня часто приглашают оркестры, а есть моменты, когда я сама пишу аранжировки, приглашаю музыкантов, мы репетируем и выступаем. Или взять наш проект с Алексеем Кругловым: мы вместе решили его сделать. Встретились где-то в клубе и сказали: почему бы нам это не попробовать?
– А ваша педагогическая деятельность?
– Она разностороння. Я и в училище имени Ростроповича работаю, и частные уроки даю, и даже своя студия у меня есть. Но если ты хочешь быть сольным артистом, лучше не преподавать. Потому что это отнимает ужасно много сил. И голос тратится, а его жалко. Я люблю это, у меня получается. Научить молодых в наши дни любить сложную музыку, реализовать их творческую судьбу – это моя миссия. Потому что то, что мы слышим сейчас по радио или телевидению, уж очень грустно.
Про голос
– А ваши взаимоотношения с голосом?
– Это сложные отношения. Во-первых, мне практически нечем петь. Потому что у меня очень тонкие связки. И когда я была еще 18-летней девочкой, лор-врач компетентно говорила мне, что я не смогу связать свою профессию с голосом. Но вопреки этому я хотела петь. Петь оперу. И стала залихватски с голосом обращаться, не жалея его. Мне, наверное, тогда хотелось доказать, что я могу. Хотя мой голос постоянно страдал от перенагрузок. Но потом я начала искать альтернативные пути, пыталась петь не за счет связок, а за счет физики. За счет резонаторов, за счет тела. Мне кажется, что только сейчас я обнаружила истинные пути этих взаимоотношений, и теперь стараюсь договариваться с голосом. Я его жалею.
А вообще, я свой голос долго не могла слышать в записях. Даже когда мы записывали диск. Но я профессионал и заставляю себя это делать.
Про альбом
– Русский джазовый вокал – как вы его оцениваете сегодня?
– У нас есть хорошие вокалистки, но по большому счету нет такого имени, у кого я могла бы учиться. Вот во времена, когда я только приехала в Москву, я правда смотрела на более успешных немножко снизу и думала: «Какие они молодцы, как я хочу петь так же!» Но это было только поначалу. Я стала расти, реализовывать себя в этой музыке и очень много заниматься. Сейчас, наверное, уже достигла уровня, который близок к свершению моих тайных помыслов. Потому что недавно мы записали новый альбом с одним из ведущих саксофонистов страны Алешей Кругловым. Мы взяли стандарты и сделали их через наше видение. И речь тут не только о джазовой, но и о классической музыке. И еще в этом проекте нет рояля: только ударные, контрабас и два голоса – саксофон и вокал. Это просто удивительно! Это был большой вызов и переворот моего сознания. И взрыв эмоций. У нас получилось. Альбом выйдет буквально на днях. Поэтому я сейчас нахожусь на пике своих чаяний. И, кстати, наконец приходит то время, когда мне самой все же придется сесть за инструмент. Потому что у меня будет еще один проект, в котором я собираюсь участвовать еще и как пианистка. А к этому я шла много лет. Потому что, поскольку я общалась с маститыми пианистами, играть самой мне было как-то стыдно. Я стеснялась. Придется переступить через себя. И вот в этом «переступить» самый большой кайф.
– Карина, петь в небольших пространствах вам милее, чем в больших залах?
– Почему вы так думаете?
– Ну, мне казалось, что джаз – больше камерная история…
– Нет. Джаз – музыка не только маленьких клубов. Та же Элла Фицджеральд пела чуть ли не на стадионах… Что на небольшой уютной сцене, что на большой площадке я себя чувствую одинаково. Везде классно. И это здорово.
– Сергей Довлатов сказал, что «джаз – это мы сами в лучшие наши часы». Согласны?
– Наверное, да. Но я люблю всякую музыку. И не схожу с ума лишь по джазу. Для меня джаз – это способ выражения каких-то моих мыслей. Я слушаю поп-музыку, и она отвлекает меня от профессии. Я люблю классику. Например, с Яшей Окунем мы делаем проект «Классические романсы», которые он перегармонизует, делает их с джазовым трио. Я пою классику как джазовая певица. Может быть, со временем из этого получится что-то большее. Например, целый альбом. Я надеюсь на это. Это новый опыт.
Я согласна с Довлатовым, но считаю, что не только джаз в нашей душе. Я по классике в детстве просто сходила с ума. И рыдала белугой, когда смотрела фильм Дзеффирелли «Травиатта». С классической музыкой связаны мои глубочайшие переживания детства.
Кстати
Ведущий британский журналист Эфир Барбан в книге «Джазовый вокал. Музыкальные портреты» пишет о Карине Кожевниковой: «Ее интерпретации джазовой вокальной классики художественно убедительны, эмоционально насыщенны, логичны, отличаются сдержанным благородством, блестящей вокальной техникой и изощренным свингом».
Марта Тонова
mail-ps@mail.ru
