Ковид меняет медицину

Главный врач ТГКБ №5 Алексей Кирсанов рассказал о борьбе с коронавирусом и о том, какая медицинская помощь оказывается сейчас в учреждении пациентам по другим болезням 

 

Начнем все же с коронавируса. Россия получила некоторую фору перед приходом нового штамма и смогла подготовиться к удару омикрона. В декабре в США, например, ежедневно регистрировалось по миллиону заболевших в сутки, а у нас в это время было затишье перед бурей. Понимая, что это ненадолго, в начале января Минздрав Самарской области объявил готовность номер один. В стационарах региона под «ковидных» пациентов было подготовлено 8 тысяч коек из 11 тысяч всего фонда. Не исключалось, что количество заболевших могло превысить физические возможности медицины области на 50%. Поэтому подготовка к удару омикрона была очень серьезной: велся подсчет запасов медикаментов, кадровой обеспеченности, физической расстановки кроватей, подключения кислорода… Как сказал Алексей Кирсанов, медики буквально готовились к войне – войне с новым, крайне заразным штаммом. 

В целом прогнозы по омикрону оправдались. Он действительно очень заразен и многими переносится легче, чем штаммы альфа и дельта. Но в середине февраля пик амбулаторных обращений перешел в пик госпитализаций, так как у людей начались последствия перенесенного заболевания.

– Правда ли, что омикрон – аналог ОРВИ?

– Очень похож по симптомам, но нет. Симптоматика такая: температура, насморк (при дельте и альфе его не было), боль в горле, вплоть до ларингита, плюсом идет выраженная головная боль и сильнейшая слабость. Два последних симптома – как раз явное проявление омикрона. Если головной боли и слабости нет, то у вас, скорее всего, не ковид, а сезонные ОРВИ, которые в эту волну очень даже сочетаются. 

А вот по опасности последствий штамм омикрон и обычное ОРВИ, как выяснилось, весьма отличаются. Особенно для тех, у кого есть сопутствующие хронические болезни. 

– Хотелось поговорить о другом, но без ковида, от которого устали и журналисты, и читатели, не обойтись. Под ковид у вас были перепрофилированы детский корпус, онкологический… 

– Поверьте, медики от ковида устали в первую очередь. Вы не представляете, насколько серьезной отдачи энергии требует работа в «красной зоне». Даже сам факт ношения специального защитного костюма меняет отношение к миру…

О перепрофилировании. Детский корпус как «зашел» в 2020 году в ковид, так до сих пор и остается ковид-госпиталем. Онкологический корпус в 2020 году был «в ковиде», потом «вышел», некоторое время работал в обычном режиме, но осенью 2021 года произошел очень большой наплыв нуждающихся в госпитализации из-за штамма дельта, поэтому мы на три месяца возвращали онкологический корпус в ковидную зону. Однако при этом оказание онкологической помощи медгородок не прекращал. Самые важные отделения онкослужбы – химиотерапия, онкохирургия и т. д. – были перенесены в «чистую зону» многопрофильного корпуса 810-ки и работали в полную силу. 

Кроме того, в 2021 году при перепрофилировании мощностей под ковид мы сохранили терапевтический, гематологический, кардиологический профили, неврологию, гинекологию, гнойную хирургию. Все эти отделения работают как чистые зоны, плюс полностью открыт и оказывает помощь по своим профилям хирургический корпус. Так что медгородок – это и сейчас далеко не только «про ковид».

– Помнится, летом мы встречались по поводу строительства нового корпуса онкологии на территории медгородка. Но потом всех накрыла четвертая волна пандемии, и об этом забыли. В каком состоянии этот проект сейчас? 

– Этот вопрос остается для нас животрепещущим. Мы продолжаем активно работать с Минздравом Самарской области. Губернатор поддержал этот проект и обратился к федеральному правительству с просьбой о софинансировании. Надеемся, что в бюджете-2022 мы увидим строки о строительстве Центра онкологии. Федеральный Минздрав неделю назад запросил у нас документы по актуализации этого проекта. Очень надеемся, что нас поддержат, потому что необходимость такого центра в Тольятти назрела. Тот корпус, в котором сейчас размещается онкологическая служба, – это ведь бывшая инфекционная больница. Там чисто физически нет возможности работать нейрохирургам, гинекологам, торакальным хирургам в соответствии с современными требованиями. Поэтому пациентов с онкологией по этим профилям лечат в других специализированных отделениях нашей больницы, что, конечно, не очень удобно. Кроме того, в новый корпус гораздо проще устанавливать новое оборудование, которого для прогрессивных методов лечения онкологии требуется достаточно много.

– Допустим, выделят деньги, построят здание, поставят оборудование… А как быть со специалистами? Они же не растут как грибы в лесу…

– Мы это понимаем и стараемся готовить их заранее в меру своих сил. Сейчас учим четырех ординаторов по профилю «онкология» за счет софинансирования от медицинского учреждения. Государство определило свою квоту подготовки, но мы объясняем, что этого недостаточно и попросили софинансировать подготовку дополнительных специалистов по этому направлению. И государство в лице Минздрава пошло навстречу. 

В 2021 году мы сумели принять на работу 35 молодых врачей благодаря финансовой поддержке губернатора. Все это позволяет нам быть активными на рынке труда, проявлять себя как заинтересованное учреждение и удерживать кадровую ситуацию как минимум без ухудшения. 

– А что с проектом строительства жилья для врачей, который появился в 2012 году, когда руководителем медгородка был нынешний глава Тольятти Николай Ренц? 

– Этот проект предполагал строительство двух домов на территории медгородка, но за прошедшие 10 лет отношение к арендному жилью существенно изменилось. Люди готовы брать ипотеку, но только чтоб это было собственное жилье, а не временное, служебное. Мы как учреждение соглашаемся на вариант общежития. Приватизировать его нельзя, но ставка оплаты минимальная – 1-2 тыс. рублей. Вот в такой ситуации проект жизнеспособен, однако его реализация в любом случае вопрос будущего. В настоящее время больница направляет бюджетные средства на оплату жилья специалистов, привлеченных в ковид-госпитали. Их не менее 25 человек. 

– Очередная волна ковида вроде бы близка к завершению, но теперь прогнозируют волну осложнений после него. Я читала про заболевания легких, сердца, мозга… Вы уже сталкивались с подобными случаями? Что говорит ваша статистика и практика? 

– Разные штаммы приводят к разным изменениям в организме. Уханьский ковид, или альфа, часто давал формирование фиброзов в легких. Они приводят к уменьшению дыхательной емкости легких, нарушается оксигенация – насыщение крови кислородом. И мы после той волны получили большое количество людей, которые теперь болеют хроническими обструкционными заболеваниями легких. 

Штамм дельта привел к очень серьезным тромботическим осложнениям. А все, что протекает с тромбозом – это хронические ишемии мозга, сердца, поджелудочной железы, почек. Эти осложнения приводят к обострению многих заболеваний, в том числе ишемической болезни сердца. Через поджелудочную железу в этом случае развивается сахарный диабет. Очень много суставных синдромов, когда после перенесенного ковида появляется не совсем понятная боль в коленях, голеностопах, локтевых суставах. И тут подходы к лечению разнообразны, нам еще предстоит понять всю серьезность этих осложнений. 

Почему вообще возникла необходимость жестких мер борьбы с COVID-19? Именно потому, что течение этого заболевания отличается высокой агрессивностью, опасностью и риском для жизни. Особенно для диабетиков, гипертоников, людей с избыточным весом. Так называемая «триада смерти» – диабет, гипертония, ожирение – в сочетании с ковидом дала массу осложнений и летальных исходов. 

– А в каком объеме сейчас оказывается в вашей больнице медпомощь людям с другими заболеваниями, не ковидными? 

– В целом мы сохранили почти все свои профили. Пока особо досадно, что временно потеряна для города хирургическая офтальмология: теперь эта медпомощь оказывается по ОМС в областной больнице им. Т. И. Ерошевского. С этим мы пока ничего не можем поделать, перенести офтальмологию с ее дорогостоящим оборудованием тончайшей настройки из детского отделения некуда, а в корпусе ковид-госпиталь. Педиатрический профиль перенесен в детскую многопрофильную больницу. Эндокринология передана временно в городскую больницу №1. Остальное все при нас. В ограниченном объеме оказываем терапевтическую помощь взрослым больным. По кардиологическому направлению полностью сохранен профиль помощи, неврологический профиль при остром нарушении мозгового кровообращения (при инсультах). Полностью сохранен гинекологический профиль, сейчас полноценно работает онкологическая служба. Гастроэнтерология и пульмонология принимает своих пациентов. То есть мы постарались максимально сохранить все отделения. 

– Кстати, накануне четвертой волны была информация о том, что федеральный Минздрав выделил Самарскому региону 2 млрд рублей на проведение плановых операций. Но пришла очередная волна ковида, и эта тема была забыта. Проводятся ли сейчас плановые операции, в каком объеме? 

– Это неточная информация. Минздрав России специальным приказом запретил сворачивать оказание кардио- и онкохирургической помощи. Потому что в 2020 году, при повальном закрытии больниц под ковид, эти направления серьезно пострадали. Так что их теперь не трогают, не ограничивают. Когда мы говорим о плановой помощи, например, хирургической, для себя видим такой помощью эндопротезирование суставов. В прошлом году мы работали по этому направлению и выполнили весь план.

– Речь идет о бесплатных операциях?

– Да. В этом году, например, мы планируем провести 363 бесплатные операции по замене суставов. Имеем гарантированную квоту в пределах 600 операций на установку стентов в сердечные сосуды. Общий план-задание больницы на 2022 год касательно специализированной помощи в деньгах – более 2 млрд рублей. То есть я хочу вам объяснить, что 2 млрд рублей для Самарской области – это ничтожно мало, и, скорее всего, речь шла о другом. Потому что только нашим учреждением на год по ОМС запланировано 46 тыс. плановых госпитализаций, но, скорее всего, реально сделаем 56 тысяч. 

Плановые операции не остановлены, однако делаются сейчас с осторожностью, так как пациенты порой склонны скрывать свое эпидемиологическое окружение и рискуют идти на операцию с угрозой ковида. Именно поэтому мы сейчас ограничили посещение всех больных даже в «нековидных» отделениях, в той же хирургии. Люди, к сожалению, не понимают, что могут быть источником заражения для своих близких, которые ослаблены после операции. Поверьте, мы на страже здоровья горожан и не хотим оказаться в роли отвечающих перед различными проверками. Действуем в рамках эпидситуации и плана-задания.

 

Людмила Кислицына 

mail-ps@mail.ru

 

 

 

Фото аватара

Присылайте материалы для публикации на почту mail-ps@mail.ru

Оцените автора
Газета Площадь Свободы