Персональная выставка Надежды и Алексея Овсянниковых открылась в Тольяттинском художественном музее
Ей семьдесят семь. «Две моих семерки», – шутит Надежда Федоровна. Потому и подарить художественному музею она решила именно семь своих работ. А семерки ей идут. Остроумная, ироничная, мудрая. И молодо влюбленная в графичную зиму, в волшебные морские-ракушки-воспоминания, в забавные людские привычки и характеры, в работы своего талантливого и такого же светлого, как она, сына Алексея. Его нет рядом с ней: сынок ушел на небеса. А его работы – вот они. Красивая, тонкая, одухотворенная цифровая графика Алексея тоже в залах музея. Надежда Федоровна мечтает увидеть их на стенах домов или больших панно: «Даром отдам, только бы кто-то взялся и увеличил их, украсил бы ими наш город».
Открывая выставку художников Овсянниковых, искусствовед Лариса Москвитина прочитала детски стихи Алексея, строчка из которых стала названием этого персонального отчета за талант: «Снов волшебное мерцание», а потом продолжила: «Детское стихотворение, а такое удивительно легкое, проникновенное».
Но еще точнее зарифмовали работы Надежды Овсянниковой строки Николозо Браташвили: «Свет небесный, синий цвет полюбил я с малых лет. В детстве он мне означал синеву иных начал. И теперь, когда достиг я вершины дней своих, в жертву остальным цветам голубого не отдам».
В синеве акварельных работ Надежды Федоровны можно утонуть, заплутать, перенестись в воспоминания, разузнать про наш мир много красивого и разного. Ее синева особенная, тонкая, манкая, романтичная. Иногда задумает мастер один сюжет, а цвет ведет ее в другую сторону. Она ему в этом не отказывает – пусть ведет.
Кроме акварели выставка показывает и чуткий карандаш Надежды Овсянниковой. Библейская тема стала для нее проверкой: смогу – не смогу. Смогла, да еще как. Тем, кто пока еще не видел этой серии работ художника, мой совет: обратите внимание на руки персонажей. Вот Понтий Пилат. Руки, как говорит Надежда Федоровна, «если уж зацепит от него не уйдешь. А на этом листе Сын Человеческий. Он нас хотел лучше сделать. Проповеди его – вселенские, мировые истины. Но им же следовать тяжело. Проще плюхнуться на диван да полеживать. Не прошибешь…»
Она не любит грубую штриховку и над одним листом может работать несколько недель. Удивительные листы получаются, без растушевки, миллиметр к миллиметру. Главное, чтоб карандаш был остер и настроение работать было. Она работает. Вопреки настроению, наперекор горю, с верой в свои счастливые семерки.
Новая ее серия – «Горожанки». С юмором, с умением ухватить портрет современницы из мимолетной встречи, и когда она идет по двору, и когда стоит на остановке, и когда ведет ребенка в садик. Посмотреть, улыбнуться ей и подарить нам ее графический портрет-зарисовку. И просто очевидно: любит людей художник, умеет договариваться, верит в доброе. А вот подлостей не прощает.
– Кто вложил вам в руки карандаш? – спросила я Надежду Овсянникову.
– Отец у нас любил разных лошадок рисовать. Был он горным инженером. Разрисовал стекла окон в нашем доме так, что весь поселок приходил рассматривать да любоваться.
Вот такое красивое начало было у ее творческой биографии. И такое же волшебное продолжение.
Марта Тонова
mail-ps@mail.ru
