Работники ТОАЗа продолжают опровергать версию следствия
В Комсомольском районном суде Тольятти продолжается слушание уголовного дела, по которому в качестве обвиняемых проходят экс-руководители предприятия «Тольяттиазот» и руководители швейцарской компании «Нитрохем Дистрибьюшн».
20 и 21 сентября в суде были допрошены очередные свидетели обвинения, показания которых, по складывающейся в этом процессе традиции, опровергают версию следствия и прокуратуры, считающих, что бывшее руководство ТОАЗа вместе со своими партнерами причинило ущерб пермской компании «Уралхим» и миноритарию Евгению Седыкину, осужденному в июле 2017 года за попытку рейдерского захвата компании «Тольяттиазот».
Махлай был готов представить любые документы
Суд допросил действующего финансового директора корпорации «Тольяттиазот» Николая Неплюева, который в инкриминируемый подсудимым период (конец 2007- начало 2012 годов) работал в компании «Эрнст энд Янг», оказывавшей ТОАЗу аудиторские услуги. Как рассказал Неплюев, при аудиторских проверках «Тольяттиазот» за период 2010-2014 г.г. возникли сложности, в связи с тем, что не были представлены долгосрочное соглашение «Нитрохем Дистрибьюшн», ссылка на которое встречалась в некоторых ежегодных контрактах на продажу аммиака, а также списки акционеров. Аудиторам пояснили, что упомянутое в контрактах долгосрочное соглашение на заводе отсутствует и не используется в процессе установления цен.
Стоит отметить, что по словам Неплюева, Сергей Махлай в период проверок заявлял о готовности предоставить аудиторам любые нужные им документы. Отказ предоставить долговременное соглашение был получен от представителя «Нитрохем Дистрибьюшн», который сослался на ограничения в этом плане со стороны швейцарского законодательства. При этом Неплюев сообщил, что при аудиторских проверках отказ клиентов в предоставлении ряда документов — общепринятая практика, связанная с тем, что многие компании для защиты своего бизнеса не желают раскрывать некоторые детали своих бюджетов. При таких обстоятельствах по итогам проверок аудиторские компании выносят так называемые модифицированные заключения, с перечнем позиций, сведения о которых они не смогли получить. Именно такие заключения аудиторы и готовили по результатам проверок деятельности «Тольяттиазот».
Неплюев также показал, что цена на продукцию «Тольяттиазот» в те годы утверждалась коллегиально, специалистами ряда отделов предприятия, цены были не заниженными и обоснованными, и что ему неизвестно, чтобы в процесс установления цен вмешивались подсудимые.
Неплюев рассказал об уже неоднократно озвученных в суде особенностях ТОАЗа — это производство огромных объемов продукции, которую необходимо было сбывать в самые сжатые сроки, поскольку в Тольятти и портовом заводе в Одессе, куда перекачивался по трубопроводу аммиак, отсутствовали мощности для его длительного хранения. В связи с этим индикативные цены на аммиак и карбамид в специализированных журналах были применимы только для небольших срочных (спотовых) партий продукции и совершенно не соответствовали ситуации, в которой находился ТОАЗ.
Развитие завода говорило само за себя
Подробнее об этом стало известно из зачитанных в суде показаний другого свидетеля, ныне покойного Сергея Корушева, бывшего директора «Тольяттиазот» по социальным вопросам. Из допроса Корушева явствовало, что долгосрочные отношения с «Нитрохем Дистрибюшн» обеспечили «Тольяттиазоту» возможность сбыта громадных объемов продукции, что позволило ТОАЗу выживать в очень сложной экономической ситуации. Экспортные цены «Тольяттиазота» на аммиак и карбамид, по словам Корушева, были разумными, обоснованными и не заниженными, вследствие того, что выручка предприятия всегда существенно превышала расходы на производство продукции, обеспечивая бесперебойную работу завода, финансирование множества социальных программ и социальных учреждений. Да и зарплата работников «Тольяттиазот» была достойной, вследствие чего на предприятие всегда была очередь желающих трудоустроиться. Это и является свидетельством разумности и обоснованности цен на продукцию ТОАЗа тех лет.
По показаниям Корушева, ТОАЗ является уникальным предприятием, кардинально отличающимся от других предприятий по объемам выпускаемой продукции, технологии производства и транспортировки продукции, поскольку изначально был спроектирован как экспортное предприятия для выпуска аммиака. При этом у завода в силу проектирования отсутствуют возможности для хранения и переработки произведенного аммиака в полном объеме (всего на 15-18%), аммиак должен непрерывно и бесперебойно транспортироваться через построенный еще в СССР аммиакопровод до Украины, практически сразу с момента своего производства. Если происходит снижение отгрузки аммиака, то это автоматически приводит к разгрузке и остановке агрегатов аммиака. Поэтому ТОАЗ обеспечивает круглосуточную работу семи агрегатов по производству аммиака общей мощностью 3 млн тонн в год, в сутки производит более 8 тысяч тонн аммиака. Другого такого в России просто нет. Технологический процесс производства аммиака является непрерывным. Остановка хотя бы одного агрегата ведет к потерям в районе 1 млн долларов США. Чтобы выжить ТОАЗ обязан осуществлять продажи продукции не рывками, а непрерывно в течение 24 часов в сутки на протяжении десятилетий.
Поэтому при выборе покупателей и определения цены ТОАЗ должен обеспечить непрерывную и плановую поставку продукции в объемах и сроки, которые необходимы для обеспечения безостановочной работы агрегатов.
Не исключено, что Корушев дал и другие показания, не выгодные следствию. По крайней мере, в суде было обнаружено, что из дела исчез минимум один допрос этого руководителя, а возможно и больше. В связи с этим, суд удовлетворил ходатайство одного из адвокатов истребовать из СК РФ ранее произведенный допрос или допросы Корушева.
21 сентября в суде были допрошены заместитель генерального директора ЗАО Корпорация «Тольяттиазот» по связям с общественностью Юлия Петренко и бывший нотариус, ныне пенсионер Валентина Гришина. К обоим свидетелям было немного вопросов. Юлия Петренко в инкриминируемый подсудимым период работала в уже упомянутой компании «Эрнст энд Янг», которую «ТОАЗ» нанимал для ряда проектов, в том числе для разработки должностных инструкций для работников «Тольяттиазота». В связи с этим представители пермской компании «Уралхим» предприняли странную попытку доказать, что это является свидетельством «царившего на ТОАЗе бардака», на что Петренко ответила, что совершенствование моделей работы персонала – обычная практика на современных предприятиях. Бывшая же нотариус просто подтвердила, что в свое время заверяла один из переводов на английский язык для компании «Тольяттиазот». Соответственно, оба допроса оказались совершенно бесполезными для обвинения.
На настоящий момент с момента начала судебного разбирательства из 222 заявленных обвинением свидетелей допрошены или оглашены показания 20 человек.
Суд по делу ТОАЗа продолжится 3 октября.
Сергей Федоров
